Я гуляю по проспекту, мне не надо ничего - я надел свои очки и не вижу никого!
читать дальшеВо все времена для всех королей, царей и правителей, занимающих когда-либо престолы государств, основной проблемой было обоснование своих прав на престол либо по праву рождения, либо из амбициозных соображений. Королевская власть считалась божественным даром, а божественное происхождение власти накладывало определенные обязательства и ответственность носителя власти за подданных. В связи с этим обряды миропомазания и знаки королевской власти, например герб из трех лилий на лазурном поле, данные первому франкскому королю Хлодвигу, носили сакральный характер.
Основное участие в обрядах принимала церковь, освящающая от имени Бога королевскую власть. Отсюда особая миссия французских королей в деле защиты церкви и римского престола, а также в борьбе с еретиками и неверными. Взамен обязательства охранять папский престол французские короли получали определенные привилегии и титул - "христианнейшие", который римский престол многократно давал французским королям.
Представление о святости персоны короля давало королям определенный приоритет в церковных службах. На протяжении XIII-XIV вв. папы неоднократно даровали и подтверждали особую силу молитвам за французского короля и королеву.
Особый интерес для исследования представляют религиозные процессии, проводимые французским королем Генрихом III Валуа (1574-1589), в религиозном представлении которого обязанность покаяния за грехи своих подданных выразилась, в своего рода, религиозном фанатизме. Исследовательских статей на эту тему написано очень мало, можно сказать, что их почти нет, только у Александра Дюма в его исторических романах, о приключениях трех Генрихов и одного Шико ("Королева Марго", "Графиня де Монсоро" и "Сорок пять"), есть сатирические описания религиозных процессий с участием Генриха III и его фаворитов, так называемых миньонов (милашек). Источником для этих исследований послужили мемуары Пьера Л'Этуаля.
Генрих Валуа (1551-1589) прожил 38 лет и трагически погиб от руки якобинского монаха-фанатика, не оставив прямого наследника. Будучи очень умным и образованным королем, он всё же не смог овладеть политической обстановкой в стране и фанатично настроенными массами народа, возглавляемыми принцами, но смог создать великолепный двор, блеску которого завидовали все короли Европы, и копию которого воссоздал и дополнил уже в XVII в. Людовик XIV. Генрих III создал у себя при дворе модель своего королевства в миниатюре, в котором его власть была абсолютна и безгранична. Кропотливая деятельность монарха по созданию собственного "имиджа" нашла свою оценку у современников, а также у историков-исследователей, которые до сих пор спорят о нравственном облике короля.
Генрих III был далек от традиционных представлений о королях-рыцарях и совсем не был похож в этом плане на своих предшественников. Несмотря на это, приход к власти Генриха вызвал у подданных бурную радость - появилась надежда на "золотой век" королевства и установление мира в государстве, терзаемом Религиозными войнами и амбициями принцев крови, постоянно разжигающих религиозный фанатизм своих сторонников и толкающих страну в пучину войн. Однако почти с первых дней его правления, начинает нарастать негативное отношение к монарху.
Не исключено, что в области религии Генрих III мог находиться под влиянием примера почти монашеской жизни Филиппа II, короля Испании, могущественнейшей державы, диктовавшей политику всей Европе. Вполне вероятно, что Генрих подражал не только суровости испанского двора, но и религиозным процессиям, принятым при флорентийском дворе, поскольку его мать - Екатерина Медичи - была родом из Флоренции. Несомненно, что это был первый в истории Франции монарх, воспринявший некоторые идеи Католической Реформации (Контрреформации) в духе Тридентского собора. Во всяком случае, он видел один из путей укрепления авторитета и престижа королевской власти в возрождении старых церковных орденов и образовании новых, и старался привлечь придворных в эти ордена и к участию в религиозных процессиях. Король пытался своей набожностью показать пример подданным, всерьез относясь к своей роли посредника между Богом и людьми, продолжая традицию всех французских королей по раздаче милостыни, постройки церквей и излечению золотушных больных прикосновением. По верованию, способность излечения больных имел только король, и она передавалось по наследству от отца к сыну.
В регламентах двора Генрих III затрагивает проблему посредника между Богом и людьми, что отражено в иерархии и функциях I сословия - сословия высших церковнослужителей - духовенства, а также в проведении религиозных служб. Король отдал всю власть в руки Великого омонье [букв. - раздатчик милостыни] Франции, духовника короля, "приказывая ему аттестовать в конце каждого квартала службу, исполняемую певчими... Регламенты двора 1585 и 1587 гг. возлагали на Великого омонье ответственность за хорошую организацию культа. Малая месса должна была проходить в 6 ч. в доме короля; большая месса, сопровождаемая гимном, должна быть спета позже, две другие малые мессы исполнялись в то же время в других алтарях. Большая месса по желанию короля могла быть совершена до полудня. Вечерня должна была совершаться между 3-4 часами после полудня, но могла проходить и в 6 ч. Великий омонье должен был присутствовать рядом с королем и читать молитву перед обедом и ужином сюзерена"1 - как писал в своих мемуарах Пьер Л'Этуаль.
В XVI в. религиозный культ при дворе был организован очень торжественно, отличаясь величайшей пышностью, призванной подчеркнуть значимость социальной иерархии. В королевских резиденциях и в резиденциях грандов находились многочисленные часовни, открытые для молящихся, которые имели возможность созерцать короля и аристократов за молитвой. Королевы имели свои собственные часовни, специально организованные для них. Регламенты двора 1585-1587 гг. обязывали праздновать церковные праздники везде, где находился король. Придворные привыкли к блеску церковной службы и, за исключением реформатов, не мыслили иных форм организации королевского культа.
Любовь короля к пению псалмов отразилась в указе исполнять их в оратории Венсеннского леса в повечерие и после вечерни. При Генрихе музыка звучала всегда: на праздниках, балах, карнавалах, пиршествах и во время церковных праздников. Он провозгласил музыку необходимой в процессиях братства Кающихся, в которых сам участвовал. Среди братьев находился хор, или братья шли и сами пели псалмы.
Для этого времени религиозная вера была главной в менталитете общества, безбожие не провозглашалось и, казалось, отсутствовало совсем. Атеизма, как такового в современном понятии, не существовало, он считался от дьявола, и само слово было своего рода ругательством. Раскаяние носило тогда сакральный характер, это было таинство и надежда на спасение души, надежда на рай после смерти, на любовь Божью - "Покайтесь, и вам простится". Покаяние вместе с королем имело тогда особый характер, поэтому Генрих Валуа и возрождал религиозные ордена.
Эти ордена были не новообразованные, а древние, претерпевшие изменения и развившиеся заново в конце XVI века. Король реорганизовывал старые ордена и адаптировал их к французской почве. Возрождение орденов было распространено в то время по Европе. Воссоздание орденов Генрихом III было не личным капризом, а ответом на современную форму религиозного волнения, которое возникало на разных уровнях общества. Генрих III пытался разместить вблизи Парижа, если не в самом городе, представительства почти всех орденов, находящихся на территории королевства: Бернардинцев, Кающихся, Францисканцев, Иеронимитов, Кордельеров, Августинцев, Капуцинов, ордена Святого Духа, Братства смерти и страдания Господа нашего Иисуса Христа. Король являлся членом каждого из этих орденов.
Во время своего пребывания в Авиньоне, где находились различные братства Кающихся, король примкнул к Белым, так же сделали Монсеньёр, король Наваррский и большая часть придворных. Королева-мать дала своё имя Чёрным, а папский легат, кардинал д'Арманьяк - Синим. Все они устроили великолепные процессии, стараясь при этом выразить своим видом благоговейное смирение. Немного позже было создано еще одно братство Кающихся - Кающиеся Серые. Каждая из этих групп имела капеллу для моления: Белые - в монастыре Августинцев, Синие - в коллеже де Мормутье, Чёрные - в коллеже св. Михаила и Серые - в церкви Св. Элуа. Создавая эти братства, Генрих думал о том, что они должны быть угодны Богу.
Орден Кающихся, состоящий из нескольких братств, в литературе упоминался под разными названиями: "Самобичующиеся, Кающиеся, или Флагелланты". По одной из версий путём покаяний и самобичевания был спасён город Перуджа от голода и чумы. Орден возник в Италии и к концу XIII в. распространился по всей Европе.
Белое братство Кающихся, состоявшее из 33 человек по годам Христа, было расположено в Венсеннском лесу. Король выбрал именно этот лес для уединения, где мог побыть со своими братьями. Первые упоминания об уединениях в Венсеннском лесу относятся примерно к 1583 г. Папа Римский дал согласие на образование здесь монастыря. Также королём было найдено ещё одно место для уединенных молитв - это оратория в предместье Сент-Оноре, рядом с монастырём Капуцинов. Позднее Генрих специально построил там монастырь. Сент-Оноре и Венсеннская оратории просуществовали до дня Баррикад в 1588 г.
Генрих III написал устав ордена, изданный в книге: "Конгрегация Кающихся в Благовещение Богородице". Он потребовал молиться только Богоматери. Первая церковная служба ордена была проведена в день Благовещения: король "в этот день устроил торжественную процессию братства Кающихся, которая произошла в 4 ч. после полудня в монастыре Августинцев и в соборе Нотр-Дам... На этой процессии король шёл без охраны и никак не отличаясь от других собратьев, шедших попарно, ни по одежде, ни по месту или порядку. Кардинал де Гиз нёс крест, герцог де Майенн, его брат, был мэтром церемонии... Королевские певчие и другие братья шли в ряд,... в три различные группы, мелодично распевая молитву. Придя в церковь Нотр-Дам, все пели стоя на коленях Salve Regina под очень гармоничную музыку"2 - эти описания религиозных процессий были оставлены нам Пьером Л'Этуалем. Подобные процессии и почитание Девы Марии для того времени было новшеством, своего рода революцией в религиозном мире, поскольку все молились в основном местным святым. Почитание местных святых было чуть ли не на уровне суеверия, а Генрих как бы отменял всех их местных святых, приказывая молиться только Деве Марии.
После посещения Венеции, Генрих вводит во Франции орден Святого Духа, взамен старому ордену Св. Михаила, изжившему себя. В праздник Св. Духа Генрих Анжуйский Валуа получил польскую корону и год спустя получил французскую, став Генрихом III. Введение ордена Св. Духа было воспринято обществом с восхищением, однако в дальнейшем, процессии и церемонии ордена воспринимались как лицемерное театральное действо. В орден вошло всё высшее дворянство. Орден был создан для защиты католической церкви и короля, кавалерами ордена Св. Духа могли стать только истинные католики.
О влиянии на двор рыцарско-монашеских орденов трудно сказать, это была одна из форм придворного этикета, но известно, что практика уединений, введённая Генрихом III, продолжалась и в XVII веке. Генрих ввёл в высшем обществе новый тип благочестия: ордена были созданы специально, чтобы молиться и каяться, соблюдать на практике добродетель, связанную с моралью и христианской верой. В своих религиозных представлениях, по мнению Л'Этуаля, король выполнял функцию скорее церковнослужителя, чем функцию правителя, который своих придворных "одел в грубую шерстяную ткань и затерялся все дни в новом благочестии, ведя больше жизнь монаха, чем короля"3. Когда Генрих уходил в паломничества по территории королевства, он оставлял королеву-мать править в Париже вместо него, но при этом, требуя подробного отчёта в своей деятельности. В своих мемуарах Л'Этуаль показывает религиозную сущность короля, описывая его в религиозных процессиях: "12-го сентября король, возвращаясь с вод из Пуга и из своего паломничества в Нотр-Дам-де-Шартр, ночевал в Венсенне, и в следующие дни ушел к Капуцинам молиться и каяться как обычно. И, таким образом, король показывал свое лицо Лиге, прикрытое власяницей Кающегося и отшельника, вместо того, как Цезарь противопоставил авторитет полководца своим мятежным легионам".4
К религиозной практике того времени принадлежала немаловажная особенность - культ реликвий. Двор и народ воспринимали это сквозь призму всё того же учения о короле как о пастыре и посреднике между Богом и подданными. Придворные обычно включали этот культ в свои моления. Завещание придворных показывают странное смешение: они завещают одновременно определённые реликвии и талисманы и, в то же время, своё имущество церкви, как если бы они не делали различия между тем и другим. При этом очень сильно верили в силу талисманов, веру в которые церковь не поддерживала. К реликвиям было разное отношение в то время: в этом виделась склонность к вере в магию - для одних, реальное религиозное почитание - для других.
Организация торжественных процессий с выносом реликвий носила священный характер. Двор охотно соглашался на коллективные моления с выносом реликвий. По приказанию короля в этих процессиях участвовали весь двор, принцы, сеньоры, королевские служащие и дворяне королевского дома, палата Парламента в полном составе и выборные от горожан в полном составе. Дамы в подобных процессиях участия не принимали.
Для церкви и для верующих присутствие детей на процессях носило символический характер: дети - символ непорочности и чистоты. Кардиналом де Бурбоном для поддержания авторитета церкви и королевской власти была устроена великолепная процессия с участием детей, которые вместе с королём замаливали грехи его подданных. У Пьера Л'Этуаля в мемуарах описана подобная процессия, "в которой участвовали все дети... предместья Сен-Жермен, по большей части одетые в белое и шедшие босиком. Мальчики несли на непокрытой голове венок, и все, как мальчики, так и девочки, несли в руках белую восковую горящую свечу. Капуцины, Августинцы, Белые Кающиеся, священники де Сен-Сюпплис, и монахи из Сен-Жермен несли реликвии, под звуки гармоничной музыки. Также мужчины в нижних рубашках несли 7 рак из церкви Сен-Жермен, а другие несли горящие факелы с глубоким благочестием. Там присутствовали король, одетый в белые одежды Кающихся,... и Кардиналы Бурбон и Вандом в своих красных одеждах, сопровождаемые большой толпой народа".5 Характерно, однако, что на сей раз общественность была довольна и восхищена пышностью и великолепием процессии.
Участвуя в религиозных процессиях, Генрих III всегда ходил пешком и в одеждах Кающихся по улицам и церквям в глубокой набожности. Каясь в собственных грехах и молясь за грехи своих подданных, шепча молитвы и перебирая свои большие четки из черепов, которые с некоторого времени он носил на поясе, король пытался служить похвальным примером благочестия своему народу. Это было оценено Пьером Л'Этуалем в его дневниках: "Вот как этот славный принц жил больше как Капуцин, чем как король, не любя больше войну, его поле битвы - монастырь, а его кираса - власяница Каюшегося"6.
Для каждого правителя любого государства основной задачей было продолжение рода и передача всей полноты власти наследнику по мужской линии. Серьезной проблемой для последних представителей династии Валуа было отсутствие наследника. Ближайшим претендентом на французскую корону был Генрих Бурбон, король Наваррский. Однако католическая церковь не могла согласиться с его кандидатурой, поскольку он был главой протестантов, а французский престол мог занять только принц крови, принадлежащий к католической церкви. Почти всё своё правление последний представитель династии Валуа - Генрих - пытался решить проблему наследования также на религиозном уровне. Вера короля и королевы в силу молитв проявилась в организации новых процессий и молебнов о даровании наследника. Генрих выпустил указ молиться монахам во всех церквях, главным образом в Париже, перед Божьей матерью за прощение грехов и дарование королю наследника. Подобной практики до Генриха не существовало, и эти нововведения были негативно восприняты церковниками, придворными и проповедниками. Народ относился к этим процессиям иронически, распространяя всевозможные пасквили оскорбительного содержания, несмотря на своё сочувствие королю, у которого не было наследника.
Судя по мемуарам Пьера Л'Этуаля, первые процессии и молебны о даровании наследника, санкционированные папой Григорием XIII, появляются в 1579 г. С 1582 г. они стали иметь постоянный характер и проводились по несколько раз в год. Григорий XIII во время своего понтификата был другом Генриха III и поддерживал все его религиозные начинания. Процессии проходили по-разному. Король устраивал их либо отдельно от королевы, либо они вместе ходили по церквям. Эти процессии в основном были устроены с приношением даров Богородице и церквям. В процессиях принимали участие весь двор, парламент и выборные от города, часто с выносом реликвий: "король устроил в Париже генеральную процессию, во время которой вынесли раку св. Женевьевы и реликвии из св. Капеллы, там присутствовали король и королевы: его мать, его жена и его сестра, королева Наваррская; присутствовала палата Парламента в полном составе в красных одеждах и выборные от города в полном составе"7. Иногда процессии разделялись на две части: в одной из них принимал участие король со свитой, а в другой королева с придворными дамами. Святые места королева могла посещать и без короля: "королева вышла из Парижа, чтобы отправиться в паломничество в Собор Нотр-Дам-де-Льесс, чтобы молить Богородицу вступиться за неё,... чтобы иметь наследника и быть беременной сыном".8
По какому же принципу король устраивал религиозные процессии?
Почти ни один религиозный праздник не проходил без торжественных процессий, которые устраивались в любую погоду. Процессии и молебны проходили в день Королей, в день св. Мартина, в день Святого Иеронима, в день Святого Дени и в день Всех Святых. Но не всегда процессии проходили по праздникам, всё зависело от желания короля. Чаще всего король проводил эти праздники в Венсенне со своими братьями Иеронимитами. Великолепными процессиями отмечался также день Благовещения Богородице. Это был не только крупный религиозный праздник, но и день образования братства Кающихся. Пышные процессии проходили в праздник Св. Духа, в день образования этого ордена.
Процессии о даровании наследника, обычно не привязывались ни к какому конкретному празднику, а проходили в Пост и просто в течение года.
Король специально заказывал торжественные службы во время Поста и вместе со всем двором посещал церковные приходы, требуя от духовенства, молиться за себя и королеву. В мемуарах Пьера Л'Этуаля собрано много описаний процессий и ночных прогулок короля по Парижу во время Поста, богатых выходками миньонов. В эти дни король после очередной пирушки бродил по городу в окружении миньонов, которые в его присутствии нагло себя вели и хлестали плётками себя и попадавшихся на пути прохожих, срывая с них шляпы и плащи. По этому поводу выступала церковь, которая видела кощунство во время Поста проводить шикарные пиршества, и в то же время, устраивать процессии раскаяния с умерщвлением плоти. Несовместимость этих двух действий рождала в обществе представление о лицемерии короля и отсутствии у него истинной веры.
Особо торжественные процессии проходили на страстной и пасхальной неделях и в саму Пасху. Почти каждый год, устраивались процессии в ночь на Святой Четверг: "король вечером устроил процессию Кающихся в обычной манере, посещая парижские церкви всю ночь. Другая группа Кающихся, одетая в синие одежды, в количестве 70-80 человек (большая часть босиком), также устроили отдельно в ту же ночь свою процессию, подобную церемонии Белых Кающихся, с очень хорошей и гармоничной музыкой".9
Основная идея процессий состояла в том, чтобы показать искренность веры, доказать подданным, что Генрих не отступился от веры отцов Римской Католической и Апостольской церкви, а также показать, что он очень благочестив и предан католицизму. В то время религиозных поисков, это было необходимо для поддержания и укрепления королевской власти и авторитета католической церкви, потерянного ею во время Реформации.
Сейчас можно спорить о нравственном облике короля той эпохи - эпохи религиозных метаний и поисков, чем-то похожей на нашу: только в то время атеизма, как такового, не существовало, но всё же надо отдать должное королю, которому досталось править в такое сложное время. Попытки Генриха Валуа поднять и укрепить авторитет королевской власти; сохранить мир в стране в период гражданских войн, лавируя между главами клиентел, любая ссора между которыми могла привести к гражданской войне; показать себя защитником подданных и нести ответственность за них перед Богом, замаливать за них грехи, устраивая религиозные процессии и привлекая в них придворных, можно сказать, окончились неудачей. Как свидетельствуют мемуаристы того времени, далеко не всегда религиозные процессии подданными воспринимались адекватно: одни думали, что процессии устраивались, чтобы скрыть намерения короля унизить глав клиентел; другие думали, что он только показывает, что занят молитвами, чтобы усыпить народ; и третьи считали, что это внешняя набожность, служащая для того, чтобы скрыть свои наклонности к разгулу. Чернь называла братства, организованные королём, "Братством лицемеров и атеистов".
Не всегда королевская "политика" в области религии, сулила власти выгоды. Ведь, если молитвами короля крепко государство, то и наоборот - все его бедствия проистекают из личной греховности короля. Попытка короля создать себе опору среди католической аристократии, сплотив её в новом ордене Святого Духа, также была воспринята обществом как новое маскарадное действо. Несмотря на то, что часть придворных позитивно оценивала этот институт, считая его великолепным и величественным, в городе были развешены плакаты оскорбительного содержания в стихах.
Нравственный облик короля в представлении его современников достаточно чётко отражён в "Истории Генриха III, короля Франции и Польши" французского мемуариста того времени Сципиона Дюплекса: "Протестанты... называли это гнусностью, суеверием и идолопоклонством. Лигёры не могли делать подобного суждения, бросались в другую крайность и говорили, что это слабость или болезнь духа, лицемерие, ханжество, притворство, которое делает его недостойным носить ни скипетр, ни шпагу, в то время как он хвастается ношением власяницы и кнута на поясе. Некоторые утверждали, что он так коварно действует, чтобы изобличить такими набожными и религиозными акциями выступления тех, кто утверждает, что он благоволит еретикам, и они не считают, что эти моления ни приятны Богу, ни показательны для подданных, в то время как он угнетает свой народ слишком большими налогами. Наиболее беспристрастные хвалят его набожность и благочестие, но порицают эту внешнюю чрезмерность, которая заметна в большой неестественности своего раскаяния и моления. Так как два раза в неделю он надевает синюю власяницу Иеронимитов... и его часто видно на улицах Парижа и даже за городом в больших процессиях с собратьями, с чётками, повешенными с одной стороны на поясе, и плёткой с другой, ходящим от церкви к церкви. Хотя Св. Людовик был ещё более набожен и более религиозен, чем Генрих: он умерщвлял плоть и самобичевался в тайне в своём кабинете в обществе своего духовника, однако, публично заявляя, что если бы это не нарушало бы величия и королевского достоинства, он сделал бы это публично для того, чтобы служить хорошим примером своим подданным и особенно дворянству".10 Генрих же III Валуа сделал подобное самобичевание публичным, что подданные восприняли как лицемерие, а не как пример для подражания. Целая коллекция пасквилей и стишков, собранная Л'Этуалем, высмеивает участие короля в этих процессиях. Также образование орденов было воспринято обществом отрицательно. В этом увидели в первую очередь повод для новых сборов денег на содержание собратьев. Непонимание инициатив короля было характерно не только для горожан, но и даже и для придворного общества - основной социальной опоры монархии.
Трагическим завершением правления Генриха Валуа стало его убийство монахом-фанатиком в августе 1589 года.
В истории Франции последний представитель династии Валуа Генрих III так и остался королем, покрытым ореолом непонимания, как для современников, так и для исследователей его деятельности и нравственного облика. Можно делать анализ деятельности короля по его официальным указам и постановлениям, или по воспоминаниям современников, но, сколько людей - столько и мнений, есть сторонники, и есть противники. Как представлял себе результаты своей деятельности король, и что он думал, выпуская эти указы, мы никогда не узнаем - своих записок Генрих не оставил. Кто он? - Великий король-христианин, или король-лицемер, или "антихрист" на троне, как называли его современники.
Основное участие в обрядах принимала церковь, освящающая от имени Бога королевскую власть. Отсюда особая миссия французских королей в деле защиты церкви и римского престола, а также в борьбе с еретиками и неверными. Взамен обязательства охранять папский престол французские короли получали определенные привилегии и титул - "христианнейшие", который римский престол многократно давал французским королям.
Представление о святости персоны короля давало королям определенный приоритет в церковных службах. На протяжении XIII-XIV вв. папы неоднократно даровали и подтверждали особую силу молитвам за французского короля и королеву.
Особый интерес для исследования представляют религиозные процессии, проводимые французским королем Генрихом III Валуа (1574-1589), в религиозном представлении которого обязанность покаяния за грехи своих подданных выразилась, в своего рода, религиозном фанатизме. Исследовательских статей на эту тему написано очень мало, можно сказать, что их почти нет, только у Александра Дюма в его исторических романах, о приключениях трех Генрихов и одного Шико ("Королева Марго", "Графиня де Монсоро" и "Сорок пять"), есть сатирические описания религиозных процессий с участием Генриха III и его фаворитов, так называемых миньонов (милашек). Источником для этих исследований послужили мемуары Пьера Л'Этуаля.
Генрих Валуа (1551-1589) прожил 38 лет и трагически погиб от руки якобинского монаха-фанатика, не оставив прямого наследника. Будучи очень умным и образованным королем, он всё же не смог овладеть политической обстановкой в стране и фанатично настроенными массами народа, возглавляемыми принцами, но смог создать великолепный двор, блеску которого завидовали все короли Европы, и копию которого воссоздал и дополнил уже в XVII в. Людовик XIV. Генрих III создал у себя при дворе модель своего королевства в миниатюре, в котором его власть была абсолютна и безгранична. Кропотливая деятельность монарха по созданию собственного "имиджа" нашла свою оценку у современников, а также у историков-исследователей, которые до сих пор спорят о нравственном облике короля.
Генрих III был далек от традиционных представлений о королях-рыцарях и совсем не был похож в этом плане на своих предшественников. Несмотря на это, приход к власти Генриха вызвал у подданных бурную радость - появилась надежда на "золотой век" королевства и установление мира в государстве, терзаемом Религиозными войнами и амбициями принцев крови, постоянно разжигающих религиозный фанатизм своих сторонников и толкающих страну в пучину войн. Однако почти с первых дней его правления, начинает нарастать негативное отношение к монарху.
Не исключено, что в области религии Генрих III мог находиться под влиянием примера почти монашеской жизни Филиппа II, короля Испании, могущественнейшей державы, диктовавшей политику всей Европе. Вполне вероятно, что Генрих подражал не только суровости испанского двора, но и религиозным процессиям, принятым при флорентийском дворе, поскольку его мать - Екатерина Медичи - была родом из Флоренции. Несомненно, что это был первый в истории Франции монарх, воспринявший некоторые идеи Католической Реформации (Контрреформации) в духе Тридентского собора. Во всяком случае, он видел один из путей укрепления авторитета и престижа королевской власти в возрождении старых церковных орденов и образовании новых, и старался привлечь придворных в эти ордена и к участию в религиозных процессиях. Король пытался своей набожностью показать пример подданным, всерьез относясь к своей роли посредника между Богом и людьми, продолжая традицию всех французских королей по раздаче милостыни, постройки церквей и излечению золотушных больных прикосновением. По верованию, способность излечения больных имел только король, и она передавалось по наследству от отца к сыну.
В регламентах двора Генрих III затрагивает проблему посредника между Богом и людьми, что отражено в иерархии и функциях I сословия - сословия высших церковнослужителей - духовенства, а также в проведении религиозных служб. Король отдал всю власть в руки Великого омонье [букв. - раздатчик милостыни] Франции, духовника короля, "приказывая ему аттестовать в конце каждого квартала службу, исполняемую певчими... Регламенты двора 1585 и 1587 гг. возлагали на Великого омонье ответственность за хорошую организацию культа. Малая месса должна была проходить в 6 ч. в доме короля; большая месса, сопровождаемая гимном, должна быть спета позже, две другие малые мессы исполнялись в то же время в других алтарях. Большая месса по желанию короля могла быть совершена до полудня. Вечерня должна была совершаться между 3-4 часами после полудня, но могла проходить и в 6 ч. Великий омонье должен был присутствовать рядом с королем и читать молитву перед обедом и ужином сюзерена"1 - как писал в своих мемуарах Пьер Л'Этуаль.
В XVI в. религиозный культ при дворе был организован очень торжественно, отличаясь величайшей пышностью, призванной подчеркнуть значимость социальной иерархии. В королевских резиденциях и в резиденциях грандов находились многочисленные часовни, открытые для молящихся, которые имели возможность созерцать короля и аристократов за молитвой. Королевы имели свои собственные часовни, специально организованные для них. Регламенты двора 1585-1587 гг. обязывали праздновать церковные праздники везде, где находился король. Придворные привыкли к блеску церковной службы и, за исключением реформатов, не мыслили иных форм организации королевского культа.
Любовь короля к пению псалмов отразилась в указе исполнять их в оратории Венсеннского леса в повечерие и после вечерни. При Генрихе музыка звучала всегда: на праздниках, балах, карнавалах, пиршествах и во время церковных праздников. Он провозгласил музыку необходимой в процессиях братства Кающихся, в которых сам участвовал. Среди братьев находился хор, или братья шли и сами пели псалмы.
Для этого времени религиозная вера была главной в менталитете общества, безбожие не провозглашалось и, казалось, отсутствовало совсем. Атеизма, как такового в современном понятии, не существовало, он считался от дьявола, и само слово было своего рода ругательством. Раскаяние носило тогда сакральный характер, это было таинство и надежда на спасение души, надежда на рай после смерти, на любовь Божью - "Покайтесь, и вам простится". Покаяние вместе с королем имело тогда особый характер, поэтому Генрих Валуа и возрождал религиозные ордена.
Эти ордена были не новообразованные, а древние, претерпевшие изменения и развившиеся заново в конце XVI века. Король реорганизовывал старые ордена и адаптировал их к французской почве. Возрождение орденов было распространено в то время по Европе. Воссоздание орденов Генрихом III было не личным капризом, а ответом на современную форму религиозного волнения, которое возникало на разных уровнях общества. Генрих III пытался разместить вблизи Парижа, если не в самом городе, представительства почти всех орденов, находящихся на территории королевства: Бернардинцев, Кающихся, Францисканцев, Иеронимитов, Кордельеров, Августинцев, Капуцинов, ордена Святого Духа, Братства смерти и страдания Господа нашего Иисуса Христа. Король являлся членом каждого из этих орденов.
Во время своего пребывания в Авиньоне, где находились различные братства Кающихся, король примкнул к Белым, так же сделали Монсеньёр, король Наваррский и большая часть придворных. Королева-мать дала своё имя Чёрным, а папский легат, кардинал д'Арманьяк - Синим. Все они устроили великолепные процессии, стараясь при этом выразить своим видом благоговейное смирение. Немного позже было создано еще одно братство Кающихся - Кающиеся Серые. Каждая из этих групп имела капеллу для моления: Белые - в монастыре Августинцев, Синие - в коллеже де Мормутье, Чёрные - в коллеже св. Михаила и Серые - в церкви Св. Элуа. Создавая эти братства, Генрих думал о том, что они должны быть угодны Богу.
Орден Кающихся, состоящий из нескольких братств, в литературе упоминался под разными названиями: "Самобичующиеся, Кающиеся, или Флагелланты". По одной из версий путём покаяний и самобичевания был спасён город Перуджа от голода и чумы. Орден возник в Италии и к концу XIII в. распространился по всей Европе.
Белое братство Кающихся, состоявшее из 33 человек по годам Христа, было расположено в Венсеннском лесу. Король выбрал именно этот лес для уединения, где мог побыть со своими братьями. Первые упоминания об уединениях в Венсеннском лесу относятся примерно к 1583 г. Папа Римский дал согласие на образование здесь монастыря. Также королём было найдено ещё одно место для уединенных молитв - это оратория в предместье Сент-Оноре, рядом с монастырём Капуцинов. Позднее Генрих специально построил там монастырь. Сент-Оноре и Венсеннская оратории просуществовали до дня Баррикад в 1588 г.
Генрих III написал устав ордена, изданный в книге: "Конгрегация Кающихся в Благовещение Богородице". Он потребовал молиться только Богоматери. Первая церковная служба ордена была проведена в день Благовещения: король "в этот день устроил торжественную процессию братства Кающихся, которая произошла в 4 ч. после полудня в монастыре Августинцев и в соборе Нотр-Дам... На этой процессии король шёл без охраны и никак не отличаясь от других собратьев, шедших попарно, ни по одежде, ни по месту или порядку. Кардинал де Гиз нёс крест, герцог де Майенн, его брат, был мэтром церемонии... Королевские певчие и другие братья шли в ряд,... в три различные группы, мелодично распевая молитву. Придя в церковь Нотр-Дам, все пели стоя на коленях Salve Regina под очень гармоничную музыку"2 - эти описания религиозных процессий были оставлены нам Пьером Л'Этуалем. Подобные процессии и почитание Девы Марии для того времени было новшеством, своего рода революцией в религиозном мире, поскольку все молились в основном местным святым. Почитание местных святых было чуть ли не на уровне суеверия, а Генрих как бы отменял всех их местных святых, приказывая молиться только Деве Марии.
После посещения Венеции, Генрих вводит во Франции орден Святого Духа, взамен старому ордену Св. Михаила, изжившему себя. В праздник Св. Духа Генрих Анжуйский Валуа получил польскую корону и год спустя получил французскую, став Генрихом III. Введение ордена Св. Духа было воспринято обществом с восхищением, однако в дальнейшем, процессии и церемонии ордена воспринимались как лицемерное театральное действо. В орден вошло всё высшее дворянство. Орден был создан для защиты католической церкви и короля, кавалерами ордена Св. Духа могли стать только истинные католики.
О влиянии на двор рыцарско-монашеских орденов трудно сказать, это была одна из форм придворного этикета, но известно, что практика уединений, введённая Генрихом III, продолжалась и в XVII веке. Генрих ввёл в высшем обществе новый тип благочестия: ордена были созданы специально, чтобы молиться и каяться, соблюдать на практике добродетель, связанную с моралью и христианской верой. В своих религиозных представлениях, по мнению Л'Этуаля, король выполнял функцию скорее церковнослужителя, чем функцию правителя, который своих придворных "одел в грубую шерстяную ткань и затерялся все дни в новом благочестии, ведя больше жизнь монаха, чем короля"3. Когда Генрих уходил в паломничества по территории королевства, он оставлял королеву-мать править в Париже вместо него, но при этом, требуя подробного отчёта в своей деятельности. В своих мемуарах Л'Этуаль показывает религиозную сущность короля, описывая его в религиозных процессиях: "12-го сентября король, возвращаясь с вод из Пуга и из своего паломничества в Нотр-Дам-де-Шартр, ночевал в Венсенне, и в следующие дни ушел к Капуцинам молиться и каяться как обычно. И, таким образом, король показывал свое лицо Лиге, прикрытое власяницей Кающегося и отшельника, вместо того, как Цезарь противопоставил авторитет полководца своим мятежным легионам".4
К религиозной практике того времени принадлежала немаловажная особенность - культ реликвий. Двор и народ воспринимали это сквозь призму всё того же учения о короле как о пастыре и посреднике между Богом и подданными. Придворные обычно включали этот культ в свои моления. Завещание придворных показывают странное смешение: они завещают одновременно определённые реликвии и талисманы и, в то же время, своё имущество церкви, как если бы они не делали различия между тем и другим. При этом очень сильно верили в силу талисманов, веру в которые церковь не поддерживала. К реликвиям было разное отношение в то время: в этом виделась склонность к вере в магию - для одних, реальное религиозное почитание - для других.
Организация торжественных процессий с выносом реликвий носила священный характер. Двор охотно соглашался на коллективные моления с выносом реликвий. По приказанию короля в этих процессиях участвовали весь двор, принцы, сеньоры, королевские служащие и дворяне королевского дома, палата Парламента в полном составе и выборные от горожан в полном составе. Дамы в подобных процессиях участия не принимали.
Для церкви и для верующих присутствие детей на процессях носило символический характер: дети - символ непорочности и чистоты. Кардиналом де Бурбоном для поддержания авторитета церкви и королевской власти была устроена великолепная процессия с участием детей, которые вместе с королём замаливали грехи его подданных. У Пьера Л'Этуаля в мемуарах описана подобная процессия, "в которой участвовали все дети... предместья Сен-Жермен, по большей части одетые в белое и шедшие босиком. Мальчики несли на непокрытой голове венок, и все, как мальчики, так и девочки, несли в руках белую восковую горящую свечу. Капуцины, Августинцы, Белые Кающиеся, священники де Сен-Сюпплис, и монахи из Сен-Жермен несли реликвии, под звуки гармоничной музыки. Также мужчины в нижних рубашках несли 7 рак из церкви Сен-Жермен, а другие несли горящие факелы с глубоким благочестием. Там присутствовали король, одетый в белые одежды Кающихся,... и Кардиналы Бурбон и Вандом в своих красных одеждах, сопровождаемые большой толпой народа".5 Характерно, однако, что на сей раз общественность была довольна и восхищена пышностью и великолепием процессии.
Участвуя в религиозных процессиях, Генрих III всегда ходил пешком и в одеждах Кающихся по улицам и церквям в глубокой набожности. Каясь в собственных грехах и молясь за грехи своих подданных, шепча молитвы и перебирая свои большие четки из черепов, которые с некоторого времени он носил на поясе, король пытался служить похвальным примером благочестия своему народу. Это было оценено Пьером Л'Этуалем в его дневниках: "Вот как этот славный принц жил больше как Капуцин, чем как король, не любя больше войну, его поле битвы - монастырь, а его кираса - власяница Каюшегося"6.
Для каждого правителя любого государства основной задачей было продолжение рода и передача всей полноты власти наследнику по мужской линии. Серьезной проблемой для последних представителей династии Валуа было отсутствие наследника. Ближайшим претендентом на французскую корону был Генрих Бурбон, король Наваррский. Однако католическая церковь не могла согласиться с его кандидатурой, поскольку он был главой протестантов, а французский престол мог занять только принц крови, принадлежащий к католической церкви. Почти всё своё правление последний представитель династии Валуа - Генрих - пытался решить проблему наследования также на религиозном уровне. Вера короля и королевы в силу молитв проявилась в организации новых процессий и молебнов о даровании наследника. Генрих выпустил указ молиться монахам во всех церквях, главным образом в Париже, перед Божьей матерью за прощение грехов и дарование королю наследника. Подобной практики до Генриха не существовало, и эти нововведения были негативно восприняты церковниками, придворными и проповедниками. Народ относился к этим процессиям иронически, распространяя всевозможные пасквили оскорбительного содержания, несмотря на своё сочувствие королю, у которого не было наследника.
Судя по мемуарам Пьера Л'Этуаля, первые процессии и молебны о даровании наследника, санкционированные папой Григорием XIII, появляются в 1579 г. С 1582 г. они стали иметь постоянный характер и проводились по несколько раз в год. Григорий XIII во время своего понтификата был другом Генриха III и поддерживал все его религиозные начинания. Процессии проходили по-разному. Король устраивал их либо отдельно от королевы, либо они вместе ходили по церквям. Эти процессии в основном были устроены с приношением даров Богородице и церквям. В процессиях принимали участие весь двор, парламент и выборные от города, часто с выносом реликвий: "король устроил в Париже генеральную процессию, во время которой вынесли раку св. Женевьевы и реликвии из св. Капеллы, там присутствовали король и королевы: его мать, его жена и его сестра, королева Наваррская; присутствовала палата Парламента в полном составе в красных одеждах и выборные от города в полном составе"7. Иногда процессии разделялись на две части: в одной из них принимал участие король со свитой, а в другой королева с придворными дамами. Святые места королева могла посещать и без короля: "королева вышла из Парижа, чтобы отправиться в паломничество в Собор Нотр-Дам-де-Льесс, чтобы молить Богородицу вступиться за неё,... чтобы иметь наследника и быть беременной сыном".8
По какому же принципу король устраивал религиозные процессии?
Почти ни один религиозный праздник не проходил без торжественных процессий, которые устраивались в любую погоду. Процессии и молебны проходили в день Королей, в день св. Мартина, в день Святого Иеронима, в день Святого Дени и в день Всех Святых. Но не всегда процессии проходили по праздникам, всё зависело от желания короля. Чаще всего король проводил эти праздники в Венсенне со своими братьями Иеронимитами. Великолепными процессиями отмечался также день Благовещения Богородице. Это был не только крупный религиозный праздник, но и день образования братства Кающихся. Пышные процессии проходили в праздник Св. Духа, в день образования этого ордена.
Процессии о даровании наследника, обычно не привязывались ни к какому конкретному празднику, а проходили в Пост и просто в течение года.
Король специально заказывал торжественные службы во время Поста и вместе со всем двором посещал церковные приходы, требуя от духовенства, молиться за себя и королеву. В мемуарах Пьера Л'Этуаля собрано много описаний процессий и ночных прогулок короля по Парижу во время Поста, богатых выходками миньонов. В эти дни король после очередной пирушки бродил по городу в окружении миньонов, которые в его присутствии нагло себя вели и хлестали плётками себя и попадавшихся на пути прохожих, срывая с них шляпы и плащи. По этому поводу выступала церковь, которая видела кощунство во время Поста проводить шикарные пиршества, и в то же время, устраивать процессии раскаяния с умерщвлением плоти. Несовместимость этих двух действий рождала в обществе представление о лицемерии короля и отсутствии у него истинной веры.
Особо торжественные процессии проходили на страстной и пасхальной неделях и в саму Пасху. Почти каждый год, устраивались процессии в ночь на Святой Четверг: "король вечером устроил процессию Кающихся в обычной манере, посещая парижские церкви всю ночь. Другая группа Кающихся, одетая в синие одежды, в количестве 70-80 человек (большая часть босиком), также устроили отдельно в ту же ночь свою процессию, подобную церемонии Белых Кающихся, с очень хорошей и гармоничной музыкой".9
Основная идея процессий состояла в том, чтобы показать искренность веры, доказать подданным, что Генрих не отступился от веры отцов Римской Католической и Апостольской церкви, а также показать, что он очень благочестив и предан католицизму. В то время религиозных поисков, это было необходимо для поддержания и укрепления королевской власти и авторитета католической церкви, потерянного ею во время Реформации.
Сейчас можно спорить о нравственном облике короля той эпохи - эпохи религиозных метаний и поисков, чем-то похожей на нашу: только в то время атеизма, как такового, не существовало, но всё же надо отдать должное королю, которому досталось править в такое сложное время. Попытки Генриха Валуа поднять и укрепить авторитет королевской власти; сохранить мир в стране в период гражданских войн, лавируя между главами клиентел, любая ссора между которыми могла привести к гражданской войне; показать себя защитником подданных и нести ответственность за них перед Богом, замаливать за них грехи, устраивая религиозные процессии и привлекая в них придворных, можно сказать, окончились неудачей. Как свидетельствуют мемуаристы того времени, далеко не всегда религиозные процессии подданными воспринимались адекватно: одни думали, что процессии устраивались, чтобы скрыть намерения короля унизить глав клиентел; другие думали, что он только показывает, что занят молитвами, чтобы усыпить народ; и третьи считали, что это внешняя набожность, служащая для того, чтобы скрыть свои наклонности к разгулу. Чернь называла братства, организованные королём, "Братством лицемеров и атеистов".
Не всегда королевская "политика" в области религии, сулила власти выгоды. Ведь, если молитвами короля крепко государство, то и наоборот - все его бедствия проистекают из личной греховности короля. Попытка короля создать себе опору среди католической аристократии, сплотив её в новом ордене Святого Духа, также была воспринята обществом как новое маскарадное действо. Несмотря на то, что часть придворных позитивно оценивала этот институт, считая его великолепным и величественным, в городе были развешены плакаты оскорбительного содержания в стихах.
Нравственный облик короля в представлении его современников достаточно чётко отражён в "Истории Генриха III, короля Франции и Польши" французского мемуариста того времени Сципиона Дюплекса: "Протестанты... называли это гнусностью, суеверием и идолопоклонством. Лигёры не могли делать подобного суждения, бросались в другую крайность и говорили, что это слабость или болезнь духа, лицемерие, ханжество, притворство, которое делает его недостойным носить ни скипетр, ни шпагу, в то время как он хвастается ношением власяницы и кнута на поясе. Некоторые утверждали, что он так коварно действует, чтобы изобличить такими набожными и религиозными акциями выступления тех, кто утверждает, что он благоволит еретикам, и они не считают, что эти моления ни приятны Богу, ни показательны для подданных, в то время как он угнетает свой народ слишком большими налогами. Наиболее беспристрастные хвалят его набожность и благочестие, но порицают эту внешнюю чрезмерность, которая заметна в большой неестественности своего раскаяния и моления. Так как два раза в неделю он надевает синюю власяницу Иеронимитов... и его часто видно на улицах Парижа и даже за городом в больших процессиях с собратьями, с чётками, повешенными с одной стороны на поясе, и плёткой с другой, ходящим от церкви к церкви. Хотя Св. Людовик был ещё более набожен и более религиозен, чем Генрих: он умерщвлял плоть и самобичевался в тайне в своём кабинете в обществе своего духовника, однако, публично заявляя, что если бы это не нарушало бы величия и королевского достоинства, он сделал бы это публично для того, чтобы служить хорошим примером своим подданным и особенно дворянству".10 Генрих же III Валуа сделал подобное самобичевание публичным, что подданные восприняли как лицемерие, а не как пример для подражания. Целая коллекция пасквилей и стишков, собранная Л'Этуалем, высмеивает участие короля в этих процессиях. Также образование орденов было воспринято обществом отрицательно. В этом увидели в первую очередь повод для новых сборов денег на содержание собратьев. Непонимание инициатив короля было характерно не только для горожан, но и даже и для придворного общества - основной социальной опоры монархии.
Трагическим завершением правления Генриха Валуа стало его убийство монахом-фанатиком в августе 1589 года.
В истории Франции последний представитель династии Валуа Генрих III так и остался королем, покрытым ореолом непонимания, как для современников, так и для исследователей его деятельности и нравственного облика. Можно делать анализ деятельности короля по его официальным указам и постановлениям, или по воспоминаниям современников, но, сколько людей - столько и мнений, есть сторонники, и есть противники. Как представлял себе результаты своей деятельности король, и что он думал, выпуская эти указы, мы никогда не узнаем - своих записок Генрих не оставил. Кто он? - Великий король-христианин, или король-лицемер, или "антихрист" на троне, как называли его современники.
@темы: история, Да здравствует месса, Генрих