Я гуляю по проспекту, мне не надо ничего - я надел свои очки и не вижу никого!
"Солнцем полна голова" - первые слова 23-летнего Миши Таля в переполненном московском зале сразу после блистательной победы на турнире претендентов в Югославии в 1959 году. Его ответ на вопрос,как он начнет борьбу за корону , прозвучал точно знаменитое "иду на вы": "В первой партии матча с Ботвинником мой первый ход будет е2-е4!"
В мир строго позиционных шахмат середины 50-х годов ворвался молодой человек,фактически мальчик, с горящими черными глазами и с манерой игры, приводившей в удивление всех. Манерой, которая изумляла одних и шокировала других. То,что писала одна из голландских газет того времени, было характерно для общей реакции всего шахматного мира: "Для шахматиста мирового класса Таль играет удивительно бесшабашно ,чтобы не сказать отчаянно и безответственно. Пока успех сопутствует ему,потому что самые опытные и испытанные зашитники не выдерживают этого террора на шахматной доске. Он стремится в первую очередь к атаке, и в его партиях нередки жертвы одной или даже нескольких фигур. Одни видят в нем не более чем авантюриста, которому просто улыбается фортуна,другие - гения,который открывает неизвестные области шахмат".
Фамилия у Мишиной мамы была Таль,как и у его отца : она вышла замуж за своего двоюродного брата.
Когда Таль стал чемпионом мира ,ему подарили "Волгу"- машину лучшей советской марки того времни.Но он отдал машину брату. К технике любой относился совершенно индифферентно и ,разумеется,у него и в мыслях никогда не было учиться вождению.Галстуков не любил и носил только если к этому принуждали обязательства. И часов не носил никогда . "Вот еще, тикает что-то на руке!"
За ужином и часто после- пили. Миша не любил и не пил вин,предпочитая крепкие напитки- водку,коньяк,ром-колу." Лицо бармена в Вейк-ан-Зее при нашей первой встрече вне Росии в январе 1973 года,когда он должен был налить в один бокал 5 рюмок коньяку,я помню до сих пор. Несколько лет тому назад Миша,уже плохо державший удар,просто заснул в конце банкета в Рекъявике. Корчной и Спасский,тоже игравшие там,были тогда в натянутых отношениях. Но делать было нечего,они посмотрели друг на друга:"Понесем,что ли?"- спросил один. "Понесем"- ответил другой. Ошарашенному портье в гостинице было объяснено,что вот,мол,шахматист- долго думал,сильно устал..."- пишет друг Таля Генна Сосонко.
Здоровьем Таль не блистал никогда - и тогда в Риге, и на взморье у него бывали почечные приступы,нередко вызывалась "Скорая помощь". Он часто бывал в больницах,за свою жизнь перенес 12 операций. Именно в то время 60-х Миша приучился к морфию. Слухи об этом носились по всему городу. Помню и вопрос на одной лекции "Правда ли,что Вы морфинист,товарищ Таль"? и его молниеносеую реакцию :" Что вы,что вы,я чигоринец". Этот период длился у Миши пару лет. Как он избавился от этого,я не знаю.
То,что весь его облик,особенно в молодые годы,излучал какую-ту ауро- это точно. Здесь мы подошли к разгадке,как мне видится,Феномена Михаила Таля. Это склоненной над доской лицо,этот взгляд горящих глаз,пронизывающих доску и соперника,эти шевелящиеся губы, эта улыбка,появляющаяся на одухотворенном лице,когда найдена комбинация,эта высшая концентрация мысли ,я бы сказал,напор мысли- создавали нечто,чего не выдерживали слабые духом. Когда же этот дух соединялся с энергией молодости конца 50-х начала 60-х годов,- он был непобедим. "Ты,Мишик,- говорил ему покойный Штейн в Риге в 1969м году,- сильнее духом всех нас". Он был силен духом,как никто. Даже тогда,когда его организм был разрушен,дух его до конца,до последних дней оставался непреклонен. Его не интересовали звания и награды. Я думаю,что и звание чемпиона его по большому счету не интересовало. Обожал,разумеется все,что ему было нельзя: острое,соленое,печеное. Миша,как я его помню,курил всегда очень много,обычно 2-3 пачки сигарет в день,предпочитая Кент,но когда играл,к ним приплюсовывались еще 2.
Последний свой турнир Миша играл в Барселоне. Полтурнира играл совсем больным,с температурой. В последней партии,полагая что будет быстрая ничья,сыграл сицилианскую защиту,предложил ничью,но получил отказ. В проигранной позиции,уже под атакой его молодой противник сам предложил ничью.Это была последняя выигранная Мишей турнирная патрия.
Мы перезванивались довольно часто,а за пару дней до моего отъезда на Олимпиаду в Манилу я получил Мишино письмо. Вот оно :" Дорогой Гена! К сожалению,обещанного рассказа о турнире пока не сделал - очень неважно себя чувствовал. В понедельник лечу в Москву на повторное свидание с медиками. Скорее всего,будет еще одна операция. Как бы там ни было,свободного времени,а так же записывающих устройств будет достаточно...Во всяком случае,желаю всяческих успехов тебе и всей вашей наименее русифицированной (скажем так) команде.
С сердечным приветом. Миша"
Это был последний привет,который я получил от него. Перед тем как лечь в больницу,уже совсем больным играл в блицтурнире в Москве, выиграл партию у Каспарова и занял третье место после Каспарова и Бареева,но опередил и Смыслова и Белявского. Несколько дней спустя, 28 июня 1992 года,Миша Таль умер в московской больнице. Официальная причина его сметри- кровочетение в пищевод.. Но фактически отказался функционировать весь его организм. Его похоронили в Риге,городе,где он родился,на еврейском кладбище Шмерли рядом с могилами его близких.Ему было 55 лет. Он выглядел в последние годы старше своего возраста,но никогда не ассоциировался у меня с пожилым человеком,оставаясь всегда Мишей".
Этот отрывок я взяла из книги Генны Сосонко, голландского шахматиста,который являлся русским шахматистом- эмигрантом.
А вообще,пришла мне в голову такая мысль что сильные духом рано уходят из жизни, потому что тело не способно удержать этот буйный дух. Он рвется из него и тело погибает.
В мир строго позиционных шахмат середины 50-х годов ворвался молодой человек,фактически мальчик, с горящими черными глазами и с манерой игры, приводившей в удивление всех. Манерой, которая изумляла одних и шокировала других. То,что писала одна из голландских газет того времени, было характерно для общей реакции всего шахматного мира: "Для шахматиста мирового класса Таль играет удивительно бесшабашно ,чтобы не сказать отчаянно и безответственно. Пока успех сопутствует ему,потому что самые опытные и испытанные зашитники не выдерживают этого террора на шахматной доске. Он стремится в первую очередь к атаке, и в его партиях нередки жертвы одной или даже нескольких фигур. Одни видят в нем не более чем авантюриста, которому просто улыбается фортуна,другие - гения,который открывает неизвестные области шахмат".
Фамилия у Мишиной мамы была Таль,как и у его отца : она вышла замуж за своего двоюродного брата.
Когда Таль стал чемпионом мира ,ему подарили "Волгу"- машину лучшей советской марки того времни.Но он отдал машину брату. К технике любой относился совершенно индифферентно и ,разумеется,у него и в мыслях никогда не было учиться вождению.Галстуков не любил и носил только если к этому принуждали обязательства. И часов не носил никогда . "Вот еще, тикает что-то на руке!"
За ужином и часто после- пили. Миша не любил и не пил вин,предпочитая крепкие напитки- водку,коньяк,ром-колу." Лицо бармена в Вейк-ан-Зее при нашей первой встрече вне Росии в январе 1973 года,когда он должен был налить в один бокал 5 рюмок коньяку,я помню до сих пор. Несколько лет тому назад Миша,уже плохо державший удар,просто заснул в конце банкета в Рекъявике. Корчной и Спасский,тоже игравшие там,были тогда в натянутых отношениях. Но делать было нечего,они посмотрели друг на друга:"Понесем,что ли?"- спросил один. "Понесем"- ответил другой. Ошарашенному портье в гостинице было объяснено,что вот,мол,шахматист- долго думал,сильно устал..."- пишет друг Таля Генна Сосонко.
Здоровьем Таль не блистал никогда - и тогда в Риге, и на взморье у него бывали почечные приступы,нередко вызывалась "Скорая помощь". Он часто бывал в больницах,за свою жизнь перенес 12 операций. Именно в то время 60-х Миша приучился к морфию. Слухи об этом носились по всему городу. Помню и вопрос на одной лекции "Правда ли,что Вы морфинист,товарищ Таль"? и его молниеносеую реакцию :" Что вы,что вы,я чигоринец". Этот период длился у Миши пару лет. Как он избавился от этого,я не знаю.
То,что весь его облик,особенно в молодые годы,излучал какую-ту ауро- это точно. Здесь мы подошли к разгадке,как мне видится,Феномена Михаила Таля. Это склоненной над доской лицо,этот взгляд горящих глаз,пронизывающих доску и соперника,эти шевелящиеся губы, эта улыбка,появляющаяся на одухотворенном лице,когда найдена комбинация,эта высшая концентрация мысли ,я бы сказал,напор мысли- создавали нечто,чего не выдерживали слабые духом. Когда же этот дух соединялся с энергией молодости конца 50-х начала 60-х годов,- он был непобедим. "Ты,Мишик,- говорил ему покойный Штейн в Риге в 1969м году,- сильнее духом всех нас". Он был силен духом,как никто. Даже тогда,когда его организм был разрушен,дух его до конца,до последних дней оставался непреклонен. Его не интересовали звания и награды. Я думаю,что и звание чемпиона его по большому счету не интересовало. Обожал,разумеется все,что ему было нельзя: острое,соленое,печеное. Миша,как я его помню,курил всегда очень много,обычно 2-3 пачки сигарет в день,предпочитая Кент,но когда играл,к ним приплюсовывались еще 2.
Последний свой турнир Миша играл в Барселоне. Полтурнира играл совсем больным,с температурой. В последней партии,полагая что будет быстрая ничья,сыграл сицилианскую защиту,предложил ничью,но получил отказ. В проигранной позиции,уже под атакой его молодой противник сам предложил ничью.Это была последняя выигранная Мишей турнирная патрия.
Мы перезванивались довольно часто,а за пару дней до моего отъезда на Олимпиаду в Манилу я получил Мишино письмо. Вот оно :" Дорогой Гена! К сожалению,обещанного рассказа о турнире пока не сделал - очень неважно себя чувствовал. В понедельник лечу в Москву на повторное свидание с медиками. Скорее всего,будет еще одна операция. Как бы там ни было,свободного времени,а так же записывающих устройств будет достаточно...Во всяком случае,желаю всяческих успехов тебе и всей вашей наименее русифицированной (скажем так) команде.
С сердечным приветом. Миша"
Это был последний привет,который я получил от него. Перед тем как лечь в больницу,уже совсем больным играл в блицтурнире в Москве, выиграл партию у Каспарова и занял третье место после Каспарова и Бареева,но опередил и Смыслова и Белявского. Несколько дней спустя, 28 июня 1992 года,Миша Таль умер в московской больнице. Официальная причина его сметри- кровочетение в пищевод.. Но фактически отказался функционировать весь его организм. Его похоронили в Риге,городе,где он родился,на еврейском кладбище Шмерли рядом с могилами его близких.Ему было 55 лет. Он выглядел в последние годы старше своего возраста,но никогда не ассоциировался у меня с пожилым человеком,оставаясь всегда Мишей".
Этот отрывок я взяла из книги Генны Сосонко, голландского шахматиста,который являлся русским шахматистом- эмигрантом.
А вообще,пришла мне в голову такая мысль что сильные духом рано уходят из жизни, потому что тело не способно удержать этот буйный дух. Он рвется из него и тело погибает.
-
-
20.11.2005 в 14:27